АЛЯСКА: Направление на север
Перевод Антона Круглова
Сноубордеры называют смертельные горы Аляски “темной стороной”. Но это не останавливает сотни путешественников, отправляющихся на пике мартовского и апрельского сезонов испытать свое счастье. Возвращаются не все.
Аляска - острый край огромной страны. Она темна, обширна, дорога и зловеща. Тот же ад, что ждет нас всех, только чуть пониже - как спел один мудрец. Аляска для тех, кто хочет покорить ее прямо сейчас. Некоторые сноубордеры едут сюда, чтобы посмотреть, насколько они круты, но это все равно что проверять размеры поезда, ложась на рельсы.
Если повезет, ты вихрем промчишься сквозь лавину или расселину в леднике, твои друзья поймают сигнал твоего передатчика и поделят твои манатки. Большие бурые медведи обглодают твои кости, потому что никто не заплатит за похороны. Все будет очень просто.
Более вероятно, что погода запрет тебя где-нибудь и ты будешь медленно сходить с ума по мере истощения припасов. Днем, а может быть месяцем позже, похудев на 15 килограммов, ты научишься разговаривать с друзьями, которых не будет видеть никто, кроме тебя. Пресса распустит о тебе каннибалистические слухи, ты попадешь в поисковые списки вертолетов Береговой Охраны и разоришься. Поживешь смиренно среди диких ездовых собак Чикалуна, потом переберешься в дальний конец Четвертой стрит Анкориджа, будешь подторговывать тачками, косячками или Иисусом. Аляска - край серьезный. Но кому-то именно это в ней и нравится.
Последний аванпост Нового Света включает более половины всех ледников планеты ( покрыва-ющих здесь 74600 квадратных километров территории) и, возможно, большую часть американских территорий, пригодных для катания на лыжах. А маленький аляскинский городок Вальдез многие считают лучшим горнолыжным местечком в мире - здесь выпадает ежегодно 15 метров снега, здесь на перепаде высот в 1500 метров нет ни одного дерева, здесь несметное число безымянных гор, куда не ступала нога лыжника. Эти серьезные предпосылки позволили городку превратиться за последние шесть лет в рай для лоботрясов с досками. Каждый год с Марта по Май они сыпятся сюда со всей Америки и из Европы, чтобы поискать границы своих возможностей.
Что так волнует в Аляске - так это ее незаорганизованность, богатство ее природы. Это все еще страна пионеров, страна золотой лихорадки. Это частица нашего мира, где все еще можно вписать свою страничку в историю, и, может быть, поймать удачу. Золотая лихорадка сменилась лихорадкой легкой наживы - население Вальдеза выросло за одно лето 1989 года с 4000 до 12000 тысяч человек, когда произошел экссон- вальдезский разлив нефти, и ученые, рабочие по очистке и журналисты прибывали в город, а местные не упускали случая на этом заработать.
Очистные работы терпели фиаско, но долгие рабочие часы длинных летних дней позволили многим жителям городка заработать достаточно денег для открытия собственного дела. Есть определенная ирония в том, что деньги, заработанные на экологической катастрофе, стали катализатором нашествия любящих природу снежных хиппи. Но история именно такова. Люди вообще умеют закручивать очень неожиданные истории.
До разлива нефти здешнии склоны принадлежали местным крепким орешкам. Но барыши и боевой дух новых колонистов позволили как бы открыть их заново. Одним из таких переселенцев был Чет Симмонс, серфер из Калифорнии, приехавший на Аляску после возвращения из Вьетнама, где он служил в вертолетных частях. Он просто не мог задержаться где-то еще - разве что Австралия могла бы его устроить, но, в любом случае, он был слишком не в себе, чтобы вернуться домой. Он любил Аляску, и она, возможно, стала лучшим его пристанищем. Многие ветераны войны во Вьетнаме искали уединения на пустынных просторах северо-западного побережья. Аляска явилась логичным завершением этого пути.
Весь 1989 год Симмонс летал с рабочими по очистке к месту катастрофы - Принс Вильямс Саунд. Свой заработок он отдал местному парню, Майклу Козаду, который оформил покупку пустующего придорожного строения на Томпсон Пасс Хайвэй - единственной дороге в городок. Тсайна Лодж расположился в 36 милях от Вальдеза в потрясающей альпийской долине, со всех сторон окруженной пиками высотой в милю. Лежащее дальше от побережья, это местечко было чище, чем Вальдез, было более холодным и снежным. Козад сразу оценил горнолыжный потенциал Тсайны и потратил месяцы на оборудование склонов. Затем компаньоны стали доставлять местных райдеров вертолетом на склоны Чагэч Рэндж возле Томпсон Пасс.
Место, действительно, оказалось золотым,и теперь Козад видел свою задачу в привлечении к региону внимания мирового лыжного и бурно растущего сноубордического сообществ. Он пытался заручиться поддержкой редакторов горнолыжных журналов и производителей спортивной видеопродукции. Но ни один из них не был готов заинтересоваться удаленным маленьким местечком на Аляске, рядом с городом, имя которого стало синонимом экологического кошмара...
Их неприязнь легко понять. При всем своем великолепии горы Вальдеза не могут сравниться по уровню сервиса ни с отлично ухоженными склонами Аспена и Лейк Тахо, ни, тем более, с такими горными курортами, как Шамони. Здесь нет подъемников, единственный способ подняться на гору - воспользоваться вертолетом (чуть дешевле услуги легких самолетов, но их посадочные полосы на 200 - 300 метров ниже вершин и вам придется прогуляться ). Но однажды ты задумаетшься о возможности испытать себя в самых суровых условиях. Поля жесткого снега лежат здесь под невероятными углами, 60-градусные спуски - не редкость. Бери круче, долой ограничения. Благодаря страховым компаниям такой подход к катанию на классических горнолыжных курортах давно уже невозможен. Но в Вальдезе, если ты поднялся на вершину, ты волен искать свой путь вниз.
У Козада созрел план. Если пригласить интересующихся - они приедут. Но кто, черт дери, этим интересуется? Есть такие люди!
Во Франции экстремальное катание получило развитие еще в конце семидесятых. Такие горные гиды как Патрик Валленсент, Жан-Марк Бовен и Бруно Жови начали покорять склоны, не ставшие местами массового катания и через двадцать лет. Задолго до появления Pepsi Max эти люди уже были крестными отцами экстремального спорта, пионерами адреналиновой наркомании, и даже получали доход со своей отваги - пока сами не начали расплачиваться за нее.
В 1989 году Валленсент разбивается при восхождении, а через три недели его жена погибает во время прыжка на банджи. В 1990 Бовен истекает кровью на ветках дерева после парашютного прыжка с вершины Энжел Фоллс в Венесуэле, и в том же году Жови падает в 900-метровую расселину, катаясь на сноуборде. Козад решил связаться с последователями этой первой и, увы, сошедшей волны экстремальщиков.
В мае 1990 года он объединил усилия с местной девчонкой, повернутой на лыжах, Шеннон Лавленд, и они засели за телефоны. Козад и Лавленд отбирали лыжников, просматривая видео. Шеннон стала директором нового проекта - первых соревнований по экстриму World Extreme Ski Contest. Она имела лучшее, чем Козад, представление о том, как работает горнолыжная индустрия и что надо делать для привлечения спортсменов и спонсоров. Она добилась появления в списках участников нужных имен. Направлением соревнований стало отсутствие всяких направлений. Вертолет поднимал участников на вершины диких, неосвоенных гор и каждому из них предоставлялась возможность проложить свой собственный курс через скалы, обрывы, лавинные участки и расселины ледников. Многие остались и после соревнований, наслаждаясь хели-ски, пока у них не кончились деньги. Почти все спуски были первопроходческими, никто никого не ограничивал, а Чету Симмонсу хватало и мастерства и бесстрашия, чтобы сажать свой вертолет прямо на вершины гор. И пусть Тсайна Лодж и осталась снежной далью - для фанатиков спуска в стиле хардкор она стала нирваной.
Итак, World Extreme Ski Contest имели успех. Козад искал пути увеличения привлекательности своего курорта. В 1992 году он затевает соревнования по сноуборд-экстриму, запомнившиеся всем в первую очередь вечеринкой, прошедшей в Тсайна Лодж. Бордеры развлекались слэм-дэнсингом, нырянием сквозь окна, разбиванием своих досок и сжиганием оставленных без присмотра шмоток. Сами соревнования были пронизаны тем же духом анархии. Один из участников выразил суть тех дней: “ По существу, все мы были победителями - ведь никто не погиб.”
В 1993 году организаторы уже добились освещения хода соревнований прессой. Однако они продолжали испытывать судьбу - и не только свою. Уилбур Мэдсен был 28-летним тренером “летающих лыжников” из Стимбот Спрингс, Колорадо. Он приехал на Аляску для участия в этих трехдневных соревнованиях. В первый же день третьих WESC , в 10-30 утра Мэдсен подошел к краю снежного карниза, торчавшего из вершины Одиссей Пик, как психотическое творение художников студии Looney Tunes - мультипликационная дорога для Уайл И. Койота.
Участникам предстояло начинать свое выступление прыжком с этого карниза вниз, на крутой склон горы, лежащий сорока футами ниже. Мэдсен хотел присмотреться к точке приземления. Он не потрудился одеть шлем и лыжи или хотя бы привязаться. “Убийственный денек” - сказал он более осторожным участникам соревнований, стоявшим позади него. Мгновение спустя провалившийся карниз бросил его на 25 метров вниз - сначала на скальные выступы ( или “шоколадные чипсы”, как называют их лыжники и бордеры ), затем еще ниже. Это случилось на глазах сотен зрителей.
Следующие два часа участники и организаторы раздумывали, что делать. Из 35 спортсменов лишь пятеро настаивали на остановке соревнований. И шоу было продолжено. В госпитале Вальдеза, тем временем, врачи констатировали смерть Мэдсена.
Конечно, многое изменилось в Вальдезе с тех пор. Ажиотаж поутих, кто-то переехал, кого-то выгнали. Чет потерял ногу в вертолетной катастрофе два года назад. Теперь он борется с федеральными авиационными властями, пытаясь вернуть свою лицензию.
Козад перебрался на юг, в Орегон, где работает в компьютерном бизнесе. И, правду говоря, мало кто жалеет об их предприятии. Видимо, надо было иметь характер Козада, чтобы сдвинуть с мертвой точки дела в Вальдезе, но многие здесь очень рады его отъезду, позволившему занять его место менее безрассудным людям. Шеннон Лавленд также переехала. Она отказалась от участия в проекте WESC сразу после гибели Мэдсена. Покинув Вальдез, она поселилась в Анкоридже.
Самое же главное, серьезные изменения претерпели WESC . Появилось огромное количество других “экстремальных” соревнований, вырос технический уровень спортсменов, гораздо более жесткой стала система отбора.
Новые соревнования построил на пепелище старых их участник Ник Перата в 1994 году. Названные “ Царь горы” (King Of The Hill) ,они имели своей целью борьбу за звание самого техничного, а не самого экстремального сноубордера. Программа была рассчитана на 10 дней, в ненастные дни соревнования не проводились - их переносили на дополнительные дни. Были выбраны три разных склона, решение о проведении заездов на каком-либо из них принималось исходя из состояния снега, а не предпочтений зрителей или прессы. Экстремальные участки по прежнему повергали в ужас, но соревнования на них были организованы в последние дни декады, что дало участникам время для акклиматизации в условиях Аляски.
Главным образом, народ ехал в Вальдез на соревнования, но настоящие приключения начинались после них, когда вертолеты и аэропланы забрасывали желающих на отдаленные неизведанные склоны, по сложности, зачастую, превосходившие маршруты WESC. Развлечение было доступно всем - не только элитным лыжникам и бордерам. В начале девяностых, если вам хотелось пройти новый склон, достаточно было договориться с пилотом. В большинстве случаев это срабатывало - частично еще и потому, что пилоты считали себя способными оценить подготовку райдера. Сегодня приключения в горах Вальдеза стали более организованными. Дни рейдов по принципу "выбирай склон и вперед" сочтены. Ни одна летная служба не выпустит вас на гору без инструктора, соответственно выросли и цены. Один день работы хели-ски гида ( шесть спусков с общим перепадом высот 6000 метров) стоит сейчас 480 долларов. Услуги компании Alaska Backcountry Air стоят $65 за подъем вертолета и $55 за рейс легкого самолета. Завсегдатаи этих мест, катающиеся здесь уже более трех лет, выражают недовольство, но большинство райдеров такое положение вещей устраивает. Сноуборды и широкие лыжи позволили обычным райдерам со средним уровнем атлетической подготовки выйти на целинные склоны, но мало кто из них имеет знания и опыт местных горных гидов.
"Те дни были прекрасны, но все мы понимали ,что изменения неизбежны", говорит фотограф Эрик Бергер. " Уровень безопасности в районе Вальдеза в целом не был так уж низок, но частица удачи нам действительно требовалась."
В этом сезоне снова открылась после реорганизации служба гидов в Тсайна Лодж, организованная после участия в нескольких соревнованиях WESC Эмили Глэдстоун и Дугом Кумбсом. "У нас отличные клиенты," говорит Глэдстоун. "Это или просто заводные, компанейские ребята, или люди, помешанные на снегу настолько, что спали бы в снежной пещере, будь это в их силах. Прибывая сюда, все они имеют примерно равный уровень подготовки. Мы изучаем каждого, определяем их способности, рассказываем им о возможных опасностях и стараемся их чему-то научить. Если чье-то эго слишком велико, чтобы прислушиваться к советам - мы избавляемся от такого клиента: нам не нужны его деньги, мы не хотим умереть сами и не желаем смерти ему."
Покорение Аляски стало сегодня легче и безопасней. Но это по-прежнему далеко не Аспен. Она слишком велика и непредсказуема . И темна. Аляска по-настоящему темна. В декабре солнце показывается лишь на 5 часов в день. И эта темнота определенно влияет на твой рассудок. Организатор "Царя горы" Ник Перата говорит: "Главная беда в непредсказуемости этих мест, невозможности влиять на ход событий. Жизнь здесь не смягчает углов." А ты здесь как раз в углу.Случись тебе заблудиться в любом из 49 других американских штатов - ты набредешь на дорогу. На Аляске ты почти наверняка набредешь на медведя.
"Настоящая темная сторона этих мест - погода," жалуется Дуг Кумбс. " Ветер закрывает снегом расселины, превращая их в ловушки для тебя, стоящего на вершине и полного решимости форсировать одним броском все карнизы склона, не испорченного присутствием ни единого дерева."
Главный редактор журнала Snowboarder Джефф Гэлбрайт говорит о городке без сожаления."Весь этот прибрежный аляскинский городишко был пропитан непреодолимой влажной тоской. Я оказался в Вальдезе в пасмурный нелетный день - день смерти Курта Кобейна. Мрак и депрессия баров погнали меня на берег моря. Я кидался камешками в тюленей и чувствовал себя так, будто я сам самоубийца."
Конечно, если ты действительно хочешь постичь темную сторону Аляски - попробуй сюда переехать. Твоя семья и твои друзья о тебе забудут. Ты пристрастишься к алкоголю, сигаретам и кабельному ТВ. Твоя карьера сгниет в городе вечной зимы, вся экономика которого стоит на продаже горшка каждой лыжной заднице. Ты потеряешь всякое понятие о тепле и будешь брюзжать, если температура превысит 20 градусов (что в любом случае может произойти только в помещении ). Ты купишь пистолет, опустишься и начнешь нести бред о том, как катится к чертям весь остальной мир.
Алясканизация как гипотермия - вялый и болезненный в начале процесс со временем начинает приносить удовольствие.
